АСУ ТП по высшему разряду
Текст: Александр Южанин
Требования к автоматизированным системам управления, проектирующимся для использования на АЭС, неизменно высоки у всех заказчиков, однако подходы к контролю качества у каждого свои. АО «РАСУ», будучи новым игроком на международном рынке, хочет ориентироваться на лучшие практики.
АО «РАСУ» — недавно созданная компания, пока опирающаяся на давно сложившиеся российские инженерные традиции. Чтобы преуспеть на международном рынке, российскому интегратору поставок АСУ ТП нужно не просто научиться подстраиваться под требования зарубежных заказчиков, но и включить их в свою профессиональную культуру. Чем работа с требованиями зарубежных заказчиков отличается от подхода, принятого в России, попробуем разобраться вместе со специалистами АО «РАСУ».
Требования бывают разные
Первый замгендиректора — директор по управлению проектами АО «РАСУ» Михаил Малинин выделяет несколько принципиальных различий между требованиями заказчиков в российских и зарубежных, в первую очередь европейских, проектах.
Во-первых, это подходы к построению процессов при проектировании и вводе в эксплуатацию как самой АСУ ТП, так и АЭС в целом.
«Если у нас прежде всего смотрят на результаты, то на зарубежных рынках — на процессы, — объясняет М. Малинин. — Заказчик еще до заключения контракта проверяет, насколько системно выстроена работа в компании-исполнителе на всех этапах, от проектирования до поставки и ввода в эксплуатацию. Работает простой принцип: если все процессы в компании настроены правильно, то и результат будет требуемый. Кроме того, если в компании выстроены эффективные системы управления процессами и менеджмента качества, ошибки, возникающие в ходе реализации контракта, будут вовремя отслеживаться и корректироваться, а риски — выявляться и минимизироваться на самых ранних стадиях».
Во-вторых, это степень детализации и совокупность требований, прописанных в контрактах. В зарубежных контрактах, например, предусмотрены дополнительные промежуточные аудиты поставщиков, которые проводятся как до, так и после заключения договора. По оценке М. Малинина, это достаточно сложный и длительный процесс, но он позволяет сформировать всестороннее представление о потенциальном подрядчике. Зачастую этого не хватает в России, где используются формализованные процедуры выбора исполнителя, а все аудиты проводятся лишь после заключения договора.
«В результате мы сталкиваемся с неготовностью некоторых подрядчиков соблюдать жесткие требования в процессе реализации проектов. Однако понимаем мы это уже после заключения договора, — говорит М. Малинин. — Аналогичные сложности, насколько мне известно, возникают и у наших партнеров, выбирающих исполнителей в процессе сооружения АЭС».
Третий аспект — это управление техническими требованиями. Зарубежная практика предполагает, что требования проходят красной нитью через все проектные документы, а вся необходимая документация формируется еще на этапе подготовки к подписанию договора поставки. В контракте есть приложение с техтребованиями, которые более детально прописаны в проектных документах и далее — в проектно-конструкторской документации на оборудование и подсистемы АСУ ТП.
«Эта цепочка должна быть жестко связана, и заказчик хочет видеть, как требования верхнего уровня декомпозируются до рабочей документации на конкретное оборудование», — подчеркивает М. Малинин. В российской же документации нет такой глубокой проработки бизнес-процессов и детальной трассировки требований: есть договор, набор требований к нему и ссылки на стандарты.
Характерная особенность российского подхода проистекает из глубокой, исторически сложившейся кооперации в атомной отрасли РФ. «У нас большáя часть работ и оборудования в проекте производится отраслевыми предприятиями, при этом взаимоотношения между ними часто в большей степени определяются традициями и опытом совместной работы, чем формальными регламентами», — констатирует М. Малинин.
Требования бывают разные
Первый замгендиректора — директор по управлению проектами АО «РАСУ» Михаил Малинин выделяет несколько принципиальных различий между требованиями заказчиков в российских и зарубежных, в первую очередь европейских, проектах.
Во-первых, это подходы к построению процессов при проектировании и вводе в эксплуатацию как самой АСУ ТП, так и АЭС в целом.
«Если у нас прежде всего смотрят на результаты, то на зарубежных рынках — на процессы, — объясняет М. Малинин. — Заказчик еще до заключения контракта проверяет, насколько системно выстроена работа в компании-исполнителе на всех этапах, от проектирования до поставки и ввода в эксплуатацию. Работает простой принцип: если все процессы в компании настроены правильно, то и результат будет требуемый. Кроме того, если в компании выстроены эффективные системы управления процессами и менеджмента качества, ошибки, возникающие в ходе реализации контракта, будут вовремя отслеживаться и корректироваться, а риски — выявляться и минимизироваться на самых ранних стадиях».
Во-вторых, это степень детализации и совокупность требований, прописанных в контрактах. В зарубежных контрактах, например, предусмотрены дополнительные промежуточные аудиты поставщиков, которые проводятся как до, так и после заключения договора. По оценке М. Малинина, это достаточно сложный и длительный процесс, но он позволяет сформировать всестороннее представление о потенциальном подрядчике. Зачастую этого не хватает в России, где используются формализованные процедуры выбора исполнителя, а все аудиты проводятся лишь после заключения договора.
«В результате мы сталкиваемся с неготовностью некоторых подрядчиков соблюдать жесткие требования в процессе реализации проектов. Однако понимаем мы это уже после заключения договора, — говорит М. Малинин. — Аналогичные сложности, насколько мне известно, возникают и у наших партнеров, выбирающих исполнителей в процессе сооружения АЭС».
Третий аспект — это управление техническими требованиями. Зарубежная практика предполагает, что требования проходят красной нитью через все проектные документы, а вся необходимая документация формируется еще на этапе подготовки к подписанию договора поставки. В контракте есть приложение с техтребованиями, которые более детально прописаны в проектных документах и далее — в проектно-конструкторской документации на оборудование и подсистемы АСУ ТП.
«Эта цепочка должна быть жестко связана, и заказчик хочет видеть, как требования верхнего уровня декомпозируются до рабочей документации на конкретное оборудование», — подчеркивает М. Малинин. В российской же документации нет такой глубокой проработки бизнес-процессов и детальной трассировки требований: есть договор, набор требований к нему и ссылки на стандарты.
Характерная особенность российского подхода проистекает из глубокой, исторически сложившейся кооперации в атомной отрасли РФ. «У нас большáя часть работ и оборудования в проекте производится отраслевыми предприятиями, при этом взаимоотношения между ними часто в большей степени определяются традициями и опытом совместной работы, чем формальными регламентами», — констатирует М. Малинин.
Европейский подход
Представление о том, какие требования предъявляют европейцы при подписании контрактов на поставку АСУ ТП, можно составить на примере венгерской АЭС «Пакш» и финской АЭС «Ханхикиви».
Не так давно в АО «РАСУ» побывали представители заказчиков из Венгрии и Финляндии, которые три дня аудировали группу бизнес-процессов, связанную с проектированием, рассказывает Вячеслав Небольсин, руководитель проекта «Пакш-2» в АО «РАСУ». Перечень вопросов, которые были предварительно направлены в АО «РАСУ» и заданы в ходе общения, оказался обширен, их число превысило несколько сотен. По словам В. Небольсина, европейцы просят продемонстрировать соответствие требованиям на конкретных примерах. «Такой подход будет применяться и на последующих этапах проекта: конструирования, изготовления, поставки и ввода в эксплуатацию», — отмечает он.
Подтверждать просят, в числе прочего, квалификацию специалистов, участвующих в проекте. «Необходимо предъявить их дипломы, представить данные о квалификации и опыте работы, подтверждение уровня владения английским языком, — говорит В. Небольсин. — Также мы должны показать, что наша система менеджмента качества действительно работает, а не только декларируется предъявлением сертификата».
При проектировании в европейских странах заказчик контролирует все процессы, в том числе результаты внутренних аудитов и верификации проектной документации. То же самое происходит при изготовлении, на этапах поставки и ввода в эксплуатацию — в этом детальном подходе к контролю и заключается одно из самых ощутимых различий между российским и зарубежным заказчиками, подчеркивает В. Небольсин.
В практике европейских проектов применяются прежде всего местные регулирующие документы, за ними следуют международные, и только потом, с оговоркой «если применимо и не противоречит», — российские. «Мы для них некий „черный ящик", мы имеем опыт, мы строим АЭС, у нас хороший продукт, однако доказать справедливость отдельного технического решения зачастую непросто. Европейский заказчик просит показать документ на процесс разработки, пояснить, как мы в каждой точке все проконтролировали, продемонстрировать записи. До сих пор столь скрупулезная документация промежуточных результатов у нас не практиковалась», — отмечает В. Небольсин.
В итоге договоры, заключаемые на этапе проектирования по «Пакшу», представляют собой весьма объемные документы. Поставщику необходимо доказать, что все требования учтены, и показать, в каких именно документах это отражено. «Это колоссальные объемы данных. Мы внимательно прорабатываем каждую строку, каждое слово. Нас спрашивают: "Вы уверены? Докажите. А почему так?" Изучается абсолютно весь объем документации», — делится впечатлениями В. Небольсин.
Нужно отметить, что и после подписания контракта европейцы продолжают так же тщательно контролировать процесс его выполнения. Зарубежные ЕРС-контракты позволяют заказчику осуществлять сквозной мониторинг абсолютно всех процессов в любой момент времени. Ведется жесткий контроль выполнения работ, причем отслеживается не только соответствие графику, но и культура производства, а также выполнение всех норм системы менеджмента качества.
Представление о том, какие требования предъявляют европейцы при подписании контрактов на поставку АСУ ТП, можно составить на примере венгерской АЭС «Пакш» и финской АЭС «Ханхикиви».
Не так давно в АО «РАСУ» побывали представители заказчиков из Венгрии и Финляндии, которые три дня аудировали группу бизнес-процессов, связанную с проектированием, рассказывает Вячеслав Небольсин, руководитель проекта «Пакш-2» в АО «РАСУ». Перечень вопросов, которые были предварительно направлены в АО «РАСУ» и заданы в ходе общения, оказался обширен, их число превысило несколько сотен. По словам В. Небольсина, европейцы просят продемонстрировать соответствие требованиям на конкретных примерах. «Такой подход будет применяться и на последующих этапах проекта: конструирования, изготовления, поставки и ввода в эксплуатацию», — отмечает он.
Подтверждать просят, в числе прочего, квалификацию специалистов, участвующих в проекте. «Необходимо предъявить их дипломы, представить данные о квалификации и опыте работы, подтверждение уровня владения английским языком, — говорит В. Небольсин. — Также мы должны показать, что наша система менеджмента качества действительно работает, а не только декларируется предъявлением сертификата».
При проектировании в европейских странах заказчик контролирует все процессы, в том числе результаты внутренних аудитов и верификации проектной документации. То же самое происходит при изготовлении, на этапах поставки и ввода в эксплуатацию — в этом детальном подходе к контролю и заключается одно из самых ощутимых различий между российским и зарубежным заказчиками, подчеркивает В. Небольсин.
В практике европейских проектов применяются прежде всего местные регулирующие документы, за ними следуют международные, и только потом, с оговоркой «если применимо и не противоречит», — российские. «Мы для них некий „черный ящик", мы имеем опыт, мы строим АЭС, у нас хороший продукт, однако доказать справедливость отдельного технического решения зачастую непросто. Европейский заказчик просит показать документ на процесс разработки, пояснить, как мы в каждой точке все проконтролировали, продемонстрировать записи. До сих пор столь скрупулезная документация промежуточных результатов у нас не практиковалась», — отмечает В. Небольсин.
В итоге договоры, заключаемые на этапе проектирования по «Пакшу», представляют собой весьма объемные документы. Поставщику необходимо доказать, что все требования учтены, и показать, в каких именно документах это отражено. «Это колоссальные объемы данных. Мы внимательно прорабатываем каждую строку, каждое слово. Нас спрашивают: "Вы уверены? Докажите. А почему так?" Изучается абсолютно весь объем документации», — делится впечатлениями В. Небольсин.
Нужно отметить, что и после подписания контракта европейцы продолжают так же тщательно контролировать процесс его выполнения. Зарубежные ЕРС-контракты позволяют заказчику осуществлять сквозной мониторинг абсолютно всех процессов в любой момент времени. Ведется жесткий контроль выполнения работ, причем отслеживается не только соответствие графику, но и культура производства, а также выполнение всех норм системы менеджмента качества.
Белоруссия: совместимая регуляторная среда
При строительстве АЭС в Белоруссии поставщики оборудования руководствуются теми же стандартами и правилами, что и в России, рассказывает руководитель проекта АО «РАСУ» Евгений Жирнов. Это связано с тем, что белорусы адаптируют российские стандарты, и нет необходимости проводить процедуру согласования российских ГОСТов с международным и местным законодательством. Тем не менее качество поставляемого оборудования проверяется очень тщательно.
В частности, белорусские инженеры — частые гости на полигоне АО «РАСУ». Именно здесь на оборудование, производимое НИИС им. Ю. Е. Седакова из Нижнего Новгорода, устанавливается программное обеспечение.
Как отмечает Е. Жирнов, коллеги из Белоруссии очень требовательны и внимательно анализируют все этапы выполняемой работы. Не менее серьезно подходят к приемке оборудования на самой Белорусской АЭС представители ГАН (Госатомнадзора) Белоруссии.
При строительстве АЭС в Белоруссии поставщики оборудования руководствуются теми же стандартами и правилами, что и в России, рассказывает руководитель проекта АО «РАСУ» Евгений Жирнов. Это связано с тем, что белорусы адаптируют российские стандарты, и нет необходимости проводить процедуру согласования российских ГОСТов с международным и местным законодательством. Тем не менее качество поставляемого оборудования проверяется очень тщательно.
В частности, белорусские инженеры — частые гости на полигоне АО «РАСУ». Именно здесь на оборудование, производимое НИИС им. Ю. Е. Седакова из Нижнего Новгорода, устанавливается программное обеспечение.
Как отмечает Е. Жирнов, коллеги из Белоруссии очень требовательны и внимательно анализируют все этапы выполняемой работы. Не менее серьезно подходят к приемке оборудования на самой Белорусской АЭС представители ГАН (Госатомнадзора) Белоруссии.
Особенности российской работы
Российские заказчики живут в едином поле ГОСТов и нормативных документов, которое было создано за время существования и развития российской атомной отрасли. Одновременно сформировались определенные традиции взаимодействия заказчиков и исполнителей.
Все оборудование выпускается с учетом требований надежности и безопасности. РАСУ получает техническое задание, обеспечивает его выполнение и сдает результат. Детальный, как у европейцев, промежуточный контроль в России не практикуется.
«Мы тщательно следим за качеством оборудования АСУ ТП, предназначенного для российских заказчиков», — подчеркивает руководитель направления сервиса, ремонта и модернизации АСУ ТП для АЭС Кирилл Молоков. Как все происходит на практике, он описал на примере Белоярской АЭС. Этот проект реализовывался в несколько этапов. На первом разрабатывался технический проект на АСУ ТП для энергоблока БН-800. Так как блок уникальный, пришлось создать ряд опытных образцов оборудования АСУ ТП, которое на тот момент еще не производилось.
Были лишь требования к его функциям, и это стало отличительной особенностью проекта БН-800, так как в случае с реакторными установками типа ВВЭР или РБМК подобные исследования проводить не требуется. За тестированием образцов следовал этап изготовления оборудования. На этом этапе оборудование проверял на соответствие техническим требованиям сам завод-производитель.
Затем следовал этап проверки, в ходе которого АСУ ТП испытывалась на полигоне. И только после всех тестов и проверок оборудование отправлялось заказчику. Специалисты РАСУ курировали его монтаж на площадке, а затем, после автономных комплексных испытаний подсистем и их объединения в единую АСУ ТП, передали готовую систему для проведения пуско-наладочных работ.
Контроль качества АСУ ТП осуществляют не только специалисты РАСУ, но и специальные комиссии. По словам К. Молокова, существуют две уполномоченные организации, проверяющие качество в рамках атомной отрасли: они формируют комиссии, контролирующие изготовление оборудования. В состав комиссий, как правило, входят представители завода-изготовителя, заказчика (атомной станции) и поставщика. Наличие подобных комиссий серьезно мотивирует заводы изготавливать оборудование качественно, используя комплектующие исключительно установленного образца.
Процесс изготовления контролируется комиссией на всех этапах. Оценивается готовность предприятия к началу производства, контролируются качество применяемых комплектующих, конструкторской документации, выполнение специальных требований, прописанных в договоре, непосредственно процесс производства и проведение необходимых испытаний. И только после этого оборудование отправляется на площадку. Без визы уполномоченной организации оборудование отгрузить невозможно.
Комиссия имеет широкие полномочия, например, право остановить производство до устранения замечаний, не принять комплектующие, если документы ненадлежащего качества, просто забраковать оборудование. Фактически это контролирующий орган, который может заблокировать изготовление оборудования.
Заказчик проверяет качество и самостоятельно, формируя на этапе заключения договора свою программу обеспечения качества атомной станции (ПОК АС). «Мы на основании этого документа делаем свои программы обеспечения качества при проектировании и изготовлении, отправляем их на завод, выстраивая цепочку трансляции требований от заказчика до изготовителя», — рассказывает К. Молоков.
При этом АЭС имеет право осуществлять аудиты в рамках данной программы и проверять соблюдение своих требований. Договором предусмотрены как плановые, так и внеплановые аудиты, заказчик в любой момент может приехать и проверить, как изготавливается его оборудование.
Программы качества российских АЭС практически типовые, потому что все станции строятся одним заказчиком — концерном «Росэнергоатом», в котором есть департамент качества, транслирующий требования филиалам. План качества содержит обязательные контрольные точки, которые должно проходить оборудование. Завод-производитель, уполномоченная организация и конечный получатель, то есть АЭС, могут сами определять, в каких точках будут осуществлять контроль. Как правило, станция принимает участие в проверке всего ключевого оборудования, так как заинтересована в его надежной работе.
Российские заказчики живут в едином поле ГОСТов и нормативных документов, которое было создано за время существования и развития российской атомной отрасли. Одновременно сформировались определенные традиции взаимодействия заказчиков и исполнителей.
Все оборудование выпускается с учетом требований надежности и безопасности. РАСУ получает техническое задание, обеспечивает его выполнение и сдает результат. Детальный, как у европейцев, промежуточный контроль в России не практикуется.
«Мы тщательно следим за качеством оборудования АСУ ТП, предназначенного для российских заказчиков», — подчеркивает руководитель направления сервиса, ремонта и модернизации АСУ ТП для АЭС Кирилл Молоков. Как все происходит на практике, он описал на примере Белоярской АЭС. Этот проект реализовывался в несколько этапов. На первом разрабатывался технический проект на АСУ ТП для энергоблока БН-800. Так как блок уникальный, пришлось создать ряд опытных образцов оборудования АСУ ТП, которое на тот момент еще не производилось.
Были лишь требования к его функциям, и это стало отличительной особенностью проекта БН-800, так как в случае с реакторными установками типа ВВЭР или РБМК подобные исследования проводить не требуется. За тестированием образцов следовал этап изготовления оборудования. На этом этапе оборудование проверял на соответствие техническим требованиям сам завод-производитель.
Затем следовал этап проверки, в ходе которого АСУ ТП испытывалась на полигоне. И только после всех тестов и проверок оборудование отправлялось заказчику. Специалисты РАСУ курировали его монтаж на площадке, а затем, после автономных комплексных испытаний подсистем и их объединения в единую АСУ ТП, передали готовую систему для проведения пуско-наладочных работ.
Контроль качества АСУ ТП осуществляют не только специалисты РАСУ, но и специальные комиссии. По словам К. Молокова, существуют две уполномоченные организации, проверяющие качество в рамках атомной отрасли: они формируют комиссии, контролирующие изготовление оборудования. В состав комиссий, как правило, входят представители завода-изготовителя, заказчика (атомной станции) и поставщика. Наличие подобных комиссий серьезно мотивирует заводы изготавливать оборудование качественно, используя комплектующие исключительно установленного образца.
Процесс изготовления контролируется комиссией на всех этапах. Оценивается готовность предприятия к началу производства, контролируются качество применяемых комплектующих, конструкторской документации, выполнение специальных требований, прописанных в договоре, непосредственно процесс производства и проведение необходимых испытаний. И только после этого оборудование отправляется на площадку. Без визы уполномоченной организации оборудование отгрузить невозможно.
Комиссия имеет широкие полномочия, например, право остановить производство до устранения замечаний, не принять комплектующие, если документы ненадлежащего качества, просто забраковать оборудование. Фактически это контролирующий орган, который может заблокировать изготовление оборудования.
Заказчик проверяет качество и самостоятельно, формируя на этапе заключения договора свою программу обеспечения качества атомной станции (ПОК АС). «Мы на основании этого документа делаем свои программы обеспечения качества при проектировании и изготовлении, отправляем их на завод, выстраивая цепочку трансляции требований от заказчика до изготовителя», — рассказывает К. Молоков.
При этом АЭС имеет право осуществлять аудиты в рамках данной программы и проверять соблюдение своих требований. Договором предусмотрены как плановые, так и внеплановые аудиты, заказчик в любой момент может приехать и проверить, как изготавливается его оборудование.
Программы качества российских АЭС практически типовые, потому что все станции строятся одним заказчиком — концерном «Росэнергоатом», в котором есть департамент качества, транслирующий требования филиалам. План качества содержит обязательные контрольные точки, которые должно проходить оборудование. Завод-производитель, уполномоченная организация и конечный получатель, то есть АЭС, могут сами определять, в каких точках будут осуществлять контроль. Как правило, станция принимает участие в проверке всего ключевого оборудования, так как заинтересована в его надежной работе.
КОММЕНТАРИЙ ЭКСПЕРТА
Илья Трофимов,
руководитель проекта проектного офиса «Развитие производства продукции гражданского назначения» Росатома:
руководитель проекта проектного офиса «Развитие производства продукции гражданского назначения» Росатома:
«Перед АО „РАСУ" поставлены задачи активно разрабатывать новые системы автоматизации, конкурентоспособные, в том числе на зарубежных рынках, которые требовательны к эффективности таких систем как в процессе эксплуатации, так и в процессах их разработки и поставки.
Для успешного решения подобных задач в мировом инженерном сообществе уже несколько десятилетий складывается междисциплинарный подход и формируются средства обеспечения успешного создания сложных систем, часто обозначаемые как „системная инженерия".
Суть подхода — в определении требований заказчика и необходимого функционала системы уже на самых ранних этапах процесса ее разработки, в документировании этих требований.
Последующее проектирование и валидация системы ведутся с учетом широкого круга вопросов: эксплуатации, издержек и сроков, эффективности, обучения и поддержки, тестирования, производства, вывода из эксплуатации.
Применение подходов системной инженерии при внедрении автоматизированных систем управления подразумевает, как правило, наличие целого комплекса элементов, таких как информационная или организационная модель, а также использование инструментов проектного управления. При этом критично важно организовать сквозную работу с требованиями на протяжении всего жизненного цикла процесса разработки.
То, как организован этот процесс, влияет на вероятность получения требуемого заказчиком результата, на возможность применения этого результата для безопасной и эффективной эксплуатации атомной станции, на эффективность взаимодействия участников процесса и перехода между его стадиями, на возможности исключения или раннего выявления ошибок и рисков, а значит, и на стоимость их исправления и минимизации, то есть в конечном итоге — на общую стоимость продукта, на его конкурентоспособность».
Для успешного решения подобных задач в мировом инженерном сообществе уже несколько десятилетий складывается междисциплинарный подход и формируются средства обеспечения успешного создания сложных систем, часто обозначаемые как „системная инженерия".
Суть подхода — в определении требований заказчика и необходимого функционала системы уже на самых ранних этапах процесса ее разработки, в документировании этих требований.
Последующее проектирование и валидация системы ведутся с учетом широкого круга вопросов: эксплуатации, издержек и сроков, эффективности, обучения и поддержки, тестирования, производства, вывода из эксплуатации.
Применение подходов системной инженерии при внедрении автоматизированных систем управления подразумевает, как правило, наличие целого комплекса элементов, таких как информационная или организационная модель, а также использование инструментов проектного управления. При этом критично важно организовать сквозную работу с требованиями на протяжении всего жизненного цикла процесса разработки.
То, как организован этот процесс, влияет на вероятность получения требуемого заказчиком результата, на возможность применения этого результата для безопасной и эффективной эксплуатации атомной станции, на эффективность взаимодействия участников процесса и перехода между его стадиями, на возможности исключения или раннего выявления ошибок и рисков, а значит, и на стоимость их исправления и минимизации, то есть в конечном итоге — на общую стоимость продукта, на его конкурентоспособность».
Оптимальная степень сближения
Ключевой водораздел между подходами заказчиков в России и за рубежом лежит, таким образом, в отношении к степени проработки предконтрактной документации.
Иностранные заказчики предпочитают составлять максимально подробные документы уже на стадии проектирования, отслеживая соответствие технического проекта всем международным и внутренним государственным стандартам. В России же требования к качеству результата предусматривают в большей степени контроль на стадии исполнения контракта. Так, может быть, стоит приблизить российские подходы к зарубежным?
М. Малинин напоминает, что следует разделять стандарты технического характера и процедуры проектного управления. В России существуют своя национальная система сертификации, свой набор формальных стандартов и технических регламентов. Их основная задача — обеспечить качество и безопасность при строительстве и дальнейшей эксплуатации АЭС. И по ряду аспектов они более жесткие, чем европейские.
Проектное же управление в России — относительно молодое направление деятельности, которое еще только развивается. «Здесь мы перенимаем лучшие практики и учимся у тех иностранных компаний, которые их уже внедрили», — разъясняет топ-менеджер АО «РАСУ». К числу таких лучших практик М. Малинин относит и более глубокую проработку предпроектной документации, обеспечивающую раннее обнаружение рисков и повышение управляемости всего проекта.
Внедрение современных практик проектного управления и взаимодействия с клиентами станет шагом к решению еще одной важной задачи — сертификации отечественного оборудования и ПО на рынках развитых стран, в частности, в странах Европы, США. В этих странах уже существуют зрелые системы с достаточно развитыми и глубоко проработанными требованиями, как правило опирающимися на опыт использования оборудования и конструкторских решений тех производителей и разработчиков, которые традиционно присутствуют в регионе.
«Выполнение этой задачи не отменит, конечно, прохождения промежуточных аудитов зарубежных заказчиков и оценки того, как построены наши бизнес-процессы. Однако нам будет легче общаться с ними. Кроме того, мы сможем предлагать референтные решения, а это позволит упростить и ускорить ход переговоров при продаже отечественных автоматизированных систем», — заключает М. Малинин.
Особняком в этом вопросе стоит группа стран, в которых собственная система сертификации пока не сформировалась либо находится на стадии становления — им госкорпорация «Росатом» помогает создать регуляторную среду. Об этом мы подробнее расскажем в одном из следующих номеров.
Ключевой водораздел между подходами заказчиков в России и за рубежом лежит, таким образом, в отношении к степени проработки предконтрактной документации.
Иностранные заказчики предпочитают составлять максимально подробные документы уже на стадии проектирования, отслеживая соответствие технического проекта всем международным и внутренним государственным стандартам. В России же требования к качеству результата предусматривают в большей степени контроль на стадии исполнения контракта. Так, может быть, стоит приблизить российские подходы к зарубежным?
М. Малинин напоминает, что следует разделять стандарты технического характера и процедуры проектного управления. В России существуют своя национальная система сертификации, свой набор формальных стандартов и технических регламентов. Их основная задача — обеспечить качество и безопасность при строительстве и дальнейшей эксплуатации АЭС. И по ряду аспектов они более жесткие, чем европейские.
Проектное же управление в России — относительно молодое направление деятельности, которое еще только развивается. «Здесь мы перенимаем лучшие практики и учимся у тех иностранных компаний, которые их уже внедрили», — разъясняет топ-менеджер АО «РАСУ». К числу таких лучших практик М. Малинин относит и более глубокую проработку предпроектной документации, обеспечивающую раннее обнаружение рисков и повышение управляемости всего проекта.
Внедрение современных практик проектного управления и взаимодействия с клиентами станет шагом к решению еще одной важной задачи — сертификации отечественного оборудования и ПО на рынках развитых стран, в частности, в странах Европы, США. В этих странах уже существуют зрелые системы с достаточно развитыми и глубоко проработанными требованиями, как правило опирающимися на опыт использования оборудования и конструкторских решений тех производителей и разработчиков, которые традиционно присутствуют в регионе.
«Выполнение этой задачи не отменит, конечно, прохождения промежуточных аудитов зарубежных заказчиков и оценки того, как построены наши бизнес-процессы. Однако нам будет легче общаться с ними. Кроме того, мы сможем предлагать референтные решения, а это позволит упростить и ускорить ход переговоров при продаже отечественных автоматизированных систем», — заключает М. Малинин.
Особняком в этом вопросе стоит группа стран, в которых собственная система сертификации пока не сформировалась либо находится на стадии становления — им госкорпорация «Росатом» помогает создать регуляторную среду. Об этом мы подробнее расскажем в одном из следующих номеров.
ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ НОМЕРА
