ТОЧКА ЗРЕНИЯ
Павел Безруких,
д.т.н., заведующий отделением новых технологий и нетрадиционной энергетики ОАО «ЭНИН»
д.т.н., заведующий отделением новых технологий и нетрадиционной энергетики ОАО «ЭНИН»
О развитии ВИЭ в России
За рубежом развитие возобновляемой энергетики вызвано, по крайней мере, двумя факторами. Первый — это стремление избежать зависимости от импорта энергоресурсов; второй — попытка снизить эмиссию углекислого газа (СО2), поскольку считается, что избыток этого газа в атмосфере приводит к потеплению на земном шаре, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Второй фактор практически не признавался раньше в нашей стране. Если сравнивать выбросы, которые осуществляет промышленность, с объемами, которые приходятся на болота и мировой океан, то якобы оказывается, что это несоизмеримые величины. И значит, выбросы промышленности — бесконечно малая величина. Такое мнение долго превалировало у нас, но все же постепенно менялось.
Мое мнение относительно перехода на возобновляемую энергетику отличается от общепринятого. Я убежден, что наибольшую опасность представляют не выбросы СО2, а то, что мы извлекаем из недр земли нефть, газ, другие полезные ископаемые и тем самым меняем структуру Земли, а главное, ее тепловой баланс.
Мне возражают, что, опять же, это влияние в масштабах Земли очень невелико. В ответ я бы напомнил старинную русскую народную сказку про репку, мудрость которой заключается в следующем: чтобы нарушить равновесие любой системы, иногда достаточно очень малой величины. Возобновляемые источники энергии не нарушают теплового баланса Земли и этим кардинально отличаются от ископаемого топлива. Кроме того, возобновляемые источники — это вечный ресурс, он не иссякнет многие миллионы лет, если люди не додумаются опустошить земной шар с помощью атомной войны.
За последние 10 лет общая установленная мощность генерации на базе возобновляемых источников увеличилась со 160 до 785 ГВт. В настоящее время доля ископаемого топлива в конечном потреблении первичной энергии — 78,3%, возобновляемых источников — 19,2%, атомной генерации — 2,5%, гидрогенерации — 3,9%. Доля остальных источников, таких как ветер, солнце, биомасса и так далее, по состоянию на 2014 год — 6,4%.
Совершенно иная картина — в производстве электроэнергии. Здесь доля ВИЭ — 23,7%, из них гидрогенерация — 16%, а все остальное — опять же ветер, биомасса, солнце и прочее — составляет 7,3%. Получается, что возобновляемые источники энергии уже стали конкурентами для ископаемого топлива.
Каковы основные тенденции, скажем, в Европе? Ветроэлектростанции опередили газовую генерацию по вводу новых мощностей, фотовольтаические станции начинают догонять по этому показателю газовые ТЭЦ. В Европе уже остановлены атомные энергоблоки общей мощностью 11 ГВт, энергоблоки угольных ТЭС — на 32 ГВт. И наконец, выведено 39 ГВт ТЭЦ на мазуте. Таким образом, энергобаланс в Европейском Союзе меняется.
За период с 2000 по 2015 год в энергобалансе ЕС доля угольной генерации упала с 24% до 17%, атомной — с 22% до 13%. При этом доля ВЭС увеличилась с 2% до 15%. Фотовольтаика в начале века имела долю 0,2 %, а сейчас — уже 10,5%. Налицо явное превосходство возобновляемых источников энергии по темпам роста.
В Германии на одного гражданина приходится 1,1 кВт установленной мощности ВИЭ-генерации, страна лидирует по этому показателю в мире. Получается, что для этого государства возобновляемые источники уже весьма значимы.
Существует расхожий миф, что ВИЭ очень дороги, неконкурентоспособны, и развивать их в России не надо. Однако, согласно последним данным, средневзвешенная удельная стоимость ВИЭ-генерации уже существенно снизилась. В Китае и США сейчас она составляет для ветряных электростанций 5,5 цента. Это говорит о том, что очень многие ветряные станции становятся конкурентоспособными без всяких дотаций.
Средняя себестоимость производства электроэнергии на ветростанции стала ниже, чем на угольной станции. Хотя между минимальными и максимальными значениями разброс, конечно, еще велик.
Интересная ситуация возникла в Испании. В этом году себестоимость электроэнергии практически всех угольных станций стала выше аналогичного показателя ветряков. В стране из-за этого поднялся протест: встал вопрос о закрытии всех угольных станций. В результате в этой стране, где энергию солнца и ветра можно использовать практически каждый день, приняли промежуточное решение, согласно которому ВИЭ-генерация не вводится в эксплуатацию. А бывали дни, когда солнечная и ветряная генерации производили 80% всей национальной электроэнергии.
Еще одна тенденция: стремительно растет единичная мощность ветроустановок. Если начинали мы со 100 кВт, то современный рекорд — 8 МВт. Также растет мощность самих ветростанций. В мире работают 22 ВЭС мощностью около 500 МВт. Самая мощная из них расположена в Китае — 6,8 ГВт.
Для электроэнергетики очень значимо то, что ветростанции помогают устойчивой работе сети. Конечно, они могут и сами колебать энергосистему, но в случаях, когда происходит короткое замыкание, демпфируют колебания. Это очень интересное свойство, наши энергетики пока мало о нем знают, но за рубежом, в Европе и в Америке, оно очень активно используется.
Что касается фотоэлектрических станций, они действительно самые дорогие. Максимальная себестоимость их энергии — 21 цент/кВт·ч. Тем не менее и здесь идет снижение: в Китае этот показатель уже равен 10 центам, в Индии — восьми.
Мое мнение относительно перехода на возобновляемую энергетику отличается от общепринятого. Я убежден, что наибольшую опасность представляют не выбросы СО2, а то, что мы извлекаем из недр земли нефть, газ, другие полезные ископаемые и тем самым меняем структуру Земли, а главное, ее тепловой баланс.
Мне возражают, что, опять же, это влияние в масштабах Земли очень невелико. В ответ я бы напомнил старинную русскую народную сказку про репку, мудрость которой заключается в следующем: чтобы нарушить равновесие любой системы, иногда достаточно очень малой величины. Возобновляемые источники энергии не нарушают теплового баланса Земли и этим кардинально отличаются от ископаемого топлива. Кроме того, возобновляемые источники — это вечный ресурс, он не иссякнет многие миллионы лет, если люди не додумаются опустошить земной шар с помощью атомной войны.
За последние 10 лет общая установленная мощность генерации на базе возобновляемых источников увеличилась со 160 до 785 ГВт. В настоящее время доля ископаемого топлива в конечном потреблении первичной энергии — 78,3%, возобновляемых источников — 19,2%, атомной генерации — 2,5%, гидрогенерации — 3,9%. Доля остальных источников, таких как ветер, солнце, биомасса и так далее, по состоянию на 2014 год — 6,4%.
Совершенно иная картина — в производстве электроэнергии. Здесь доля ВИЭ — 23,7%, из них гидрогенерация — 16%, а все остальное — опять же ветер, биомасса, солнце и прочее — составляет 7,3%. Получается, что возобновляемые источники энергии уже стали конкурентами для ископаемого топлива.
Каковы основные тенденции, скажем, в Европе? Ветроэлектростанции опередили газовую генерацию по вводу новых мощностей, фотовольтаические станции начинают догонять по этому показателю газовые ТЭЦ. В Европе уже остановлены атомные энергоблоки общей мощностью 11 ГВт, энергоблоки угольных ТЭС — на 32 ГВт. И наконец, выведено 39 ГВт ТЭЦ на мазуте. Таким образом, энергобаланс в Европейском Союзе меняется.
За период с 2000 по 2015 год в энергобалансе ЕС доля угольной генерации упала с 24% до 17%, атомной — с 22% до 13%. При этом доля ВЭС увеличилась с 2% до 15%. Фотовольтаика в начале века имела долю 0,2 %, а сейчас — уже 10,5%. Налицо явное превосходство возобновляемых источников энергии по темпам роста.
В Германии на одного гражданина приходится 1,1 кВт установленной мощности ВИЭ-генерации, страна лидирует по этому показателю в мире. Получается, что для этого государства возобновляемые источники уже весьма значимы.
Существует расхожий миф, что ВИЭ очень дороги, неконкурентоспособны, и развивать их в России не надо. Однако, согласно последним данным, средневзвешенная удельная стоимость ВИЭ-генерации уже существенно снизилась. В Китае и США сейчас она составляет для ветряных электростанций 5,5 цента. Это говорит о том, что очень многие ветряные станции становятся конкурентоспособными без всяких дотаций.
Средняя себестоимость производства электроэнергии на ветростанции стала ниже, чем на угольной станции. Хотя между минимальными и максимальными значениями разброс, конечно, еще велик.
Интересная ситуация возникла в Испании. В этом году себестоимость электроэнергии практически всех угольных станций стала выше аналогичного показателя ветряков. В стране из-за этого поднялся протест: встал вопрос о закрытии всех угольных станций. В результате в этой стране, где энергию солнца и ветра можно использовать практически каждый день, приняли промежуточное решение, согласно которому ВИЭ-генерация не вводится в эксплуатацию. А бывали дни, когда солнечная и ветряная генерации производили 80% всей национальной электроэнергии.
Еще одна тенденция: стремительно растет единичная мощность ветроустановок. Если начинали мы со 100 кВт, то современный рекорд — 8 МВт. Также растет мощность самих ветростанций. В мире работают 22 ВЭС мощностью около 500 МВт. Самая мощная из них расположена в Китае — 6,8 ГВт.
Для электроэнергетики очень значимо то, что ветростанции помогают устойчивой работе сети. Конечно, они могут и сами колебать энергосистему, но в случаях, когда происходит короткое замыкание, демпфируют колебания. Это очень интересное свойство, наши энергетики пока мало о нем знают, но за рубежом, в Европе и в Америке, оно очень активно используется.
Что касается фотоэлектрических станций, они действительно самые дорогие. Максимальная себестоимость их энергии — 21 цент/кВт·ч. Тем не менее и здесь идет снижение: в Китае этот показатель уже равен 10 центам, в Индии — восьми.
Биогазовая станция «Лучки» в Прохоровском районе Белгородской области, где энергию получают из биоотходов при помощи специальных бактерий
Фото: ИТАР-ТАСС
Фото: ИТАР-ТАСС
Перехожу к России. Я вел статистику с 2000 по 2014 год; в течение этого периода выработка ВИЭ-генерации оставалась на одном уровне, то есть мы не росли и не растем вот уже 15 лет. В 2009 году, когда вышло распоряжение правительства РФ, в котором было указано, что к 2020 году доля возобновляемых источников в энергобалансе России должна составить 4,5%, мы обрадовались. (Причем эта цифра не учитывает ГЭС мощностью более 25 МВт.) Но радовались мы недолго.
В 2013 году вышло новое постановление, в котором процент планируемой доли ВИЭ к 2020 году уменьшили до 2,5%. То есть, к сожалению, нет четкой политики, которая определяла бы развитие возобновляемой энергетики в России. На мой взгляд, оптимальная доля ВИЭ-генерации для нашей страны — не меньше 30%.
Объекты ВИЭ-генерации у нас уже есть, хотя их и немного. Конечно, в Московской области больших ветряков строить нельзя, потому что это экономически невыгодно. В районе Истры среднегодовая скорость ветра примерно 4 м/с, в остальных районах — и того меньше. Маленькие ветряки мощностью 0,1–10 кВт могут здесь работать успешно, поскольку, кроме атмосферных классических ветров, есть еще местные, возникающие рядом с водоемами и пригорками, холмами. Для малых ветряков можно такие места найти.
Самая старая и единственная у нас в стране ветростанция построена в Калининграде — там работают бывшие в употреблении датские ветряки. Первые 10 лет они работали прилично, но сейчас им требуется как минимум ремонт, а лучше — замена.
Есть еще одна интересная станция — Верхнемутновская геотермальная, она была построена на Камчатке в 1999 году. Ее мощность — 12 МВт. Эта станция экологически чистейшая. Зимой всю ГеоЭС заносит снегом, на поверхности остаются только вентиляторы. Станция автоматизирована на 100%, ее работа контролируется удаленно, данные поступают в центр управления. Станция — российская разработка. То есть можем, если захотим.
Недавно в России включили в сеть солнечную электростанцию мощностью 5 МВт. Она расположена в безлюдной степи на границе с Монголией. В Белгороде построили вторую мощную биогазовую станцию (первая работает уже 10 лет). Это самая современная станция, германский проект. В Краснодарском крае работают солнечные коллекторы в разных ипостасях.
Я думаю, что ядерная энергетика на тепловых нейтронах уже заканчивает свой век, будущее — за быстрыми нейтронами. Атомная энергетика в мире развивается, прирастает примерно на 1,5% в год. Я не сторонник ее развития, но признаю, что необходимость в атомной энергетике будет существовать по крайней мере до 2030 года, и полагаю, что ее доля составит примерно 10–15%.
К сожалению, обнаружился неприятный факт: у нас в стране северные и приравненные к ним районы получают дотации от федерального бюджета на компенсацию энерготарифов, поскольку там, как правило, автономное энергоснабжение, и экономически обоснованная стоимость электричества неподъемна для населения. Местным властям такая схема очень удобна, но она не стимулирует строить новые электростанции. Поэтому получается, что развитие возобновляемой энергетики в России в значительной степени зависит от мнений руководителей различных субъектов Российской Федерации.
Есть еще очень важный момент. Согласно действующему законодательству, весь риск ведения бизнеса принимает та компания, которая решила по каким-то причинам строить солнечную или ветростанцию. Если она, не дай бог, где-то что-то не так сделала, ее штрафуют; если построила, то на начальном этапе ей платят за установленную мощность, а дальше все риски — снова на ней. Я считаю, что в России нужно разработать меры стимулирования компаний, сооружающих на собственные средства объекты генерации на возобновляемых источниках энергии.
В 2013 году вышло новое постановление, в котором процент планируемой доли ВИЭ к 2020 году уменьшили до 2,5%. То есть, к сожалению, нет четкой политики, которая определяла бы развитие возобновляемой энергетики в России. На мой взгляд, оптимальная доля ВИЭ-генерации для нашей страны — не меньше 30%.
Объекты ВИЭ-генерации у нас уже есть, хотя их и немного. Конечно, в Московской области больших ветряков строить нельзя, потому что это экономически невыгодно. В районе Истры среднегодовая скорость ветра примерно 4 м/с, в остальных районах — и того меньше. Маленькие ветряки мощностью 0,1–10 кВт могут здесь работать успешно, поскольку, кроме атмосферных классических ветров, есть еще местные, возникающие рядом с водоемами и пригорками, холмами. Для малых ветряков можно такие места найти.
Самая старая и единственная у нас в стране ветростанция построена в Калининграде — там работают бывшие в употреблении датские ветряки. Первые 10 лет они работали прилично, но сейчас им требуется как минимум ремонт, а лучше — замена.
Есть еще одна интересная станция — Верхнемутновская геотермальная, она была построена на Камчатке в 1999 году. Ее мощность — 12 МВт. Эта станция экологически чистейшая. Зимой всю ГеоЭС заносит снегом, на поверхности остаются только вентиляторы. Станция автоматизирована на 100%, ее работа контролируется удаленно, данные поступают в центр управления. Станция — российская разработка. То есть можем, если захотим.
Недавно в России включили в сеть солнечную электростанцию мощностью 5 МВт. Она расположена в безлюдной степи на границе с Монголией. В Белгороде построили вторую мощную биогазовую станцию (первая работает уже 10 лет). Это самая современная станция, германский проект. В Краснодарском крае работают солнечные коллекторы в разных ипостасях.
Я думаю, что ядерная энергетика на тепловых нейтронах уже заканчивает свой век, будущее — за быстрыми нейтронами. Атомная энергетика в мире развивается, прирастает примерно на 1,5% в год. Я не сторонник ее развития, но признаю, что необходимость в атомной энергетике будет существовать по крайней мере до 2030 года, и полагаю, что ее доля составит примерно 10–15%.
К сожалению, обнаружился неприятный факт: у нас в стране северные и приравненные к ним районы получают дотации от федерального бюджета на компенсацию энерготарифов, поскольку там, как правило, автономное энергоснабжение, и экономически обоснованная стоимость электричества неподъемна для населения. Местным властям такая схема очень удобна, но она не стимулирует строить новые электростанции. Поэтому получается, что развитие возобновляемой энергетики в России в значительной степени зависит от мнений руководителей различных субъектов Российской Федерации.
Есть еще очень важный момент. Согласно действующему законодательству, весь риск ведения бизнеса принимает та компания, которая решила по каким-то причинам строить солнечную или ветростанцию. Если она, не дай бог, где-то что-то не так сделала, ее штрафуют; если построила, то на начальном этапе ей платят за установленную мощность, а дальше все риски — снова на ней. Я считаю, что в России нужно разработать меры стимулирования компаний, сооружающих на собственные средства объекты генерации на возобновляемых источниках энергии.
ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ НОМЕРА
